Переводы иностранных стихов.

[Ковальчук Ан]

Сергей Брандт Я услышу твое слово

Франциску Богушевичу с благодарностью

Посмотри наверх! О Диво!
Там на темной полусфере
месяц строит мир правдивым
открывая звездам двери.

Звезды тихо в душу входят
и горят огнем астральным.
Этот миг на небосводе
фактом был необычайным.

А теперь не видим света.
Душ людских не задевает.
Где-то там в осколках лета
темнота дверь закрывает.

Посмотри наверх. Сдается,
что не все блестят светила.
И предчувствие под сердцем
горькой думой защемило.

источник: http://www.stihi.ru/2014/09/03/308

Сергей Брандт Я пачуу твае словы

Францішку Багушэвічу з удзячнасцю


Паглядзі ўверх на хмары,
Там, сярод бяздоннай цемры,
Месяц робіць Мір сапраўдным,
Адчыняе знічкам дзверы.

Знічкі ў душы ўваходзяць
І гараць святлом астральным,
Так заўжды на небасходзе
Было здарэннем незвычайным.

А цяпер не бачым свету,
Свет людскіх душ не кранае.
Дзесьці там на ўскрайку лета
Цемра дзверы зачыняе.

Паглядзі ўверх, здаецца
Не ўсе блішчаць там зоркі.
І ляжыць пад самым сэрцам
Прадчуванне думай горкай.

Сяргей Брандт, 02.09.2014

[Ковальчук Ан]

Владимир Дубовка …И гибли – сколько их! – за косы Клеопатры (перевод Ивана Бурсова)

с белорусского

***

…И гибли – сколько их! – за косы Клеопатры,
за очи, что даны богиням лишь по праву.
Несли к ногам, –
и бросить были рады, –
свою судьбу, и жизнь свою, и славу…

…И гибли – сколько их! – под клокотанье лавы,
которую зло исторгал Везувий.
В последний раз на мраморных ступенях
ловили губ лобзанье, тень спасенья.
Потом с Помпеей сказкою уснули…

…И гибли – сколько их! – бесследно, ежегодно,
за мимолётные минуты ласки…
Неважно, что с блудницею негодной.
И что с того, что грех её не с первым.
И так от Рима до Аляски…

Уладзімір Дубоўка …І гінулі яны за косы Клеапатры...

…І гінулі яны за косы Клеапатры,
за вочы тыя, што не сняцца нават.
Да ног прыносілі, -
а неслі ўпарта, -
жыццё, свой лёс і славу…

…І гінулі яны у хваляванні лавы,
якую слаў, радзіў Везувій.
Апошні раз на мармуровых лавах
лавілі вуснаў лоскат, цень надзеі.
Затым з Пампеяй казкаю заснулі…

…І гінулі яны штодзённа і штогодна,
за ласкі шчырыя, хвілінныя, за ласкі…
Дарма, што з блудніцай нягоднай,
дарма, што многакраць, не першы.
І так ад Рыма да Аляскі…


Чытаць цалкам: http://vershy.ru/content/%E2%80%A6%D...kosy-kleapatry

Добавлено через 14 минут
Владимир Дубовка Клёны в пальцах своих золотых… (перевод Ивана Бурсова)

Клёны в пальцах своих золотых
держат осень с её красотою.
Осень властвует в рощах густых,
ограждаясь листвой золотою.

Клён роняет листок за листком,
плачет чайкой печальное эхо.
А в орешнике свист и разгром,
на кустах ни листка, ни ореха.

Листья с шумом на землю легли,
ветер их раскидал по вселенной.
Но весной на просторы земли
возвратится краса непременно.

Засияет опять небосвод,
и мечты полетят на приволье.
Нам надежды весна принесёт
в синем, шитом шелками подоле.

Осень выплачет слёзыньки все,
чтобы люди их больше не знали,
чтоб в лазурной небесной красе
вовсе не было места печали.

Красота возвратится назад,
на земле ей ничто не помеха.
Отшумит, отойдёт листопад,
и рассыплется грустное эхо…

Уладзімір Дубоўка Пальцы Жоўтых Кляновых Лістоў

Пальцы жоўтых кляновых лістоў
мкнуцца восень схапіць за шыю.
Не парушаць яе хараство,
не парушаць лісты залатыя.

Клён у вокны забразгатаў,
адгукнулася каняю рэха.
Месяц рваў арэхі з куста,
раскідаў над сусветам арэхі.

Яны ў воўне блакітнай ляглі,
сумавала ў даліне ляшчына.
Летуценні не змерклі ў галлі,
летуценняў згасіць немагчыма.

Расцярушацца ў далі і ўвысь,
каб нагадваць аб светлым над чорным.
Ці таму, што сумуюць журавы,
ненасытна свіргочуць жорны?..

Ліставея не моўкне, шуміць
ад вясны да вясны на прасторах.
Поверх стрэх і муроў камяніц
я пабачыў яе учора...

Дзесь далёка галосіць сава,
небакрай апракінуўся жалем.
Людзі любяць душу прасаваць,
калі гэта душа чужая.

Чытаць цалкам: http://vershy.ru/content/paltsy-zhoutykh-klyano

[Ковальчук Ан]

Владимир Дубовка Да я знаю, умру как и все

Да я знаю, умру как и все,
после смерти не нужно мне хлеба.
Тем сильнее люблю этот суетный свет
и куски эти пестрого неба.

Всю прочувствовать боль, эту сладость жития,
в пропасть жизни упасть с головою.
Переслушать, как волны в ветрах шелестят -
это счастье. Хоть мира порою

не изменишь уже, таких сил уже нет,
ну а против течения возможно,
несмотря на седины, количество лет,
свой маршрут изменить очень сложно.

Сверху шепчутся кроны листвой золотой
красотою колышатся гордой.
И пленяет меня это ряд звуковой -
голоса тишины и аккорды.

Источник: http://vershy.ru/content/vedayu-shto-i-ya-pamru

Уладзімір Дубоўка Ведаю, што і я памру, як і ўсе...

Ведаю, што і я памру, як і ўсе,
што па смерці нічога не будзе трэба.
Тым мацней люблю ўвесь шырокі свет
і гэта – пярэстае збольшага – неба.

Перачуць усю боль і ўсю слодыч жыцця,
акунуцца ў прадонне жыцця з галавою.
Пераслухаць, як хвалі ў вятрах шалясцяць, −
гэта шчасце! Хай скажуць – малое…

Перайначыць, спыніць, можа, сілы няма,
а плысці супроць плыні магчыма.
На шляху калі хто і залом заламаў, −
падарожжа не зменіць, не спыніць.

Церушыцеся, шаты, лісцём залатым,
вы красою праменілі гордай.
Чаравалі мяне (мо затым, не затым?)
ціхіх шэптаў акорды, акорды…

Чытаць цалкам: http://vershy.ru/content/vedayu-shto-i-ya-pamru

[Ковальчук Ан]

Владимир Дубовка О, Беларусь, лесная роза (перевод Ивана Бурсова)

О, Беларусь, лесная роза,
зелёный лист, багряный цвет!
Не умертвят тебя морозы,
не одолеет пустоцвет.

Твоими лепестками стану,
шипами сердце исколю.
В твоих глазах, с отливом стали,
лучи рассветные люблю.

Пусть злые ветры мчатся мимо,
им твоего не смять крыла.
Стремишься ты к Коммуне Мира,
чтоб всюду радость расцвела!

И что тебе врагов угрозы –
преград для сильных духом нет!
О, Беларусь, лесная роза,
зелёный лист, багряный цвет!

Уладзімір Дубоўка О Беларусь, мая шыпшына

О Беларусь, мая шыпшына,
зялёны ліст, чырвоны цвет!
У ветры дзікім не загінеш,
чарнобылем не зарасцеш.

Пялёсткамі тваімі стану,
на дзіды сэрца накалю.
Тваіх вачэй — пад колер сталі —
праменне яснае люблю.

Ніколі пройме з дзікім ветрам
не развіваць дзявочых кос.
Імкнешся да Камуны Свету,
каб радасць красавала скрозь.

Варожасць шляху не зачыніць:
у перашкодах дух расце.
О Беларусь, мая шыпшына,
зялёны ліст, чырвоны цвет!

[Ковальчук Ан]

Максим Богданович Погоня (перевод Генадзь Римски)

Только в сердце тревожном почую
За державу родимую страх,
Вспомню Острую Браму святую,
Ратоборцев на грозных конях.

В белой пене проносятся кони,
Вырываются, тяжко хрипят.
Стародавней Литовской Погони
Не разбить, не пленить, не унять.

В бесконечную даль вы летите,
А за вами, пред вами – года.
Но за кем вы в Погоню спешите,
Где проходит ваш путь и куда?

Аль они, Беларусь, понеслися
Догонять тех неверных сынов,
Что забыли тебя, отреклися
И в плен Родину продали вновь?

Бейте в сердце их, бейте мечами,
Чужаками не дайте им быть!
Пусть узнают они, как ночами
За Отечество сердце болит...

Мать-Отчизна! Родная краина!
Знаю я, не унять эту боль.
Ты прости и прими только сына,
За Тебя ему сгибнуть позволь!

Всё летят и летят эти кони
Да серебряной сбруей гремят...
Стародавней Литовской Погони
Не разбить, не пленить, не унять.

Максім Багдановіч Пагоня

Толькi ў сэрцы трывожным пачую
За краiну радзiмую жах -
Ўспомню Вострую Браму сьвятую
I ваякаў на грозных канях.

Ў белай пене праносяцца конi,
Рвуцца, мкнуцца i цяжка хрыпяць...
Старадаўняй Лiтоўскай Пагонi
Не разьбiць, не спынiць, не стрымаць.

У бязьмерную даль вы ляцiце,
А за вамi, прад вамi - гады.
Вы за кiм у пагоню сьпяшыце?
Дзе шляхi вашы йдуць i куды?

Мо яны, Беларусь, панясьлiся
За тваiмi дзяцьмi ўздагон,
Што забылi цябе, адраклiся,
Прадалi i аддалi ў палон?

Бiце ў сэрцы iх - бiце мячамi,
Не давайце чужынцамi быць!
Хай пачуюць, як сэрца начамi
Аб радзiмай старонцы балiць...

Мацi родная, Мацi-Краiна!
Ня ўсьцiшыцца гэтакi боль...
Ты прабач, Ты прымi свайго сына,
За Цябе яму ўмерцi дазволь!..

Ўсё лятуць i лятуць тыя конi,
Срэбнай збруяй далёка грымяць...
Старадаўняй Лiтоўскай Пагонi
Не разьбiць, не спынiць, не стрымаць.

[Ковальчук Ан]

Адам Глобус Попытка помочь (перевод Светланы Буниной)

Не смотри в парафиновый пруд:
Стойкий лед — поражение лилий.
Синевы запотевший лоскут
Искажен наложением линий.

Посмотри на весенний песок,
На движение царственной грязи;
И послушай, как шашель-жучок
Тихо режет асбестовый блок,
В танцевальном кружится экстазе.

Адам Глобус СПРОБА ДАПАМАГЧЫ

Не глядзi ў парафiнавы стаў —
Дзе пад лёдам згарэла лiлея,
Над якiм скавытаў i стагнаў
Незашпiлены вецер завеi.
Паглядзi на вясновы пясок,
Што цячэ i цячэ праз пальцы;
І паслухай, як шашаль-жучок
Цiха точыць калону ў альтанцы,
Цiха рэжа азбеставы блок.

[Ковальчук Ан]

Адам Глобус Лист

Порывистый мощный ветер
По-над бурлящей водой
Ломает тонкие ветви
Затерянной вербы седой.

На блекло-рыжем болоте
Рождается зимний свист.
Застрял в камыше на взлете
Сухой почерневший лист.

Адам Глобус Лiст

Парывiсты моцны вецер
Па-над хваляваннем вады
Хiстае тонкае вецце
Самотнай сiвой вярбы.

На блякла-рудым балоце
Вiхурыцца зiмны свiст.
У ломкiм сухiм чароце
Спыняецца чорны лiст.

[Ковальчук Ан]

Геннадий Буравкин Я пройдусь поперек земли

Я пройдусь поперек земли
самым верным, любимым сыном,
чтоб дороги меня вели
под ветрами простором синим.

Чтоб без умолку на плечах
куковали бы мне кукушки,
чтобы травами весь пропах
от подошвы и до макушки.

Чтоб легенды глухой седины
мне дубы с доверием шептали,
и журчание в ключе воды
разлеталось куда-то в дали.

Я пройдусь поперек земли,
чтобы люди сердца открыли,
слезы счастья, мозоли свои,
чтобы смело со мной делили.

Чтобы равную часть нести
дали доли своей, без лести,
и свои голоса вплели
в простодушные эти песни.

http://www.vershy.ru/content/ya-khachu-praistsi-pa-#80

Генадзь Бураўкін Я хачу прайсці па зямлі...

Я хачу прайсці па зямлі
Самым верным, любімым сынам.
Каб дарогі мяне вялі
Пад вятрамі прасторам сінім,

Каб нямоўчна ў мяне на плячах
Росным раннем спявалі птушкі,
Каб я кветкамі ўсімі прапах
Ад падэшваў да самай макушкі,

Каб легенды глухой сівізны
Мне з даверам дубы шапталі
I крыніц залатыя званы
Для мяне калыхалі хвалі.

Я хачу прайсці па зямлі,
Каб мне людзі сэрца адкрылі,
Слёзы шчасця і мазалі
Па-братэрску са мной падзялілі,

Каб мне роўную частку далі
Сваёй ношы нялёгкай пранесці
I свае галасы ўплялі
У мае няхітрыя песні...

Чытаць цалкам: http://www.vershy.ru/content/ya-khachu-praistsi-pa-

[Ковальчук Ан]

Екатерина Глуховская Посвящается эмигрантам

Кругом цветы, заспанная земля
древами к небу тянется несмело.
На новый ветер, Беларусь моя,
ты повзрослела.

Цветет ракита, близится восход,
росой листва покрылась вся, как потом.
Всегда в тебе и сад, и огород,
и плод над плодом.

И травы, и полезный чайный сбор,
сок одуванчиков пленительно липучий,
дубы и липы, да косматый старый бор,
и даже тучи.

Жасмин, чабрец, кувшинка на воде,
смороды ягоды смущенно краснолицы.
Узрею если я такое где,
ты будешь сниться.

источник: http://www.stihi.ru/2014/04/17/2799

Кацярына Глухоуская Прысьвячаецца эмiгрантам

Няспынны квет - заспаная зямля
Пацягваецца дрэвамі нясьмела.
На новы подых, Беларусь мая,
Ты пасталела.

Цьвіце вярба, займаецца ўзыход,
Лісьцё расой пакрылася, як потам.
Заўжды ў табе і яблыня, і плот,
І плод над плотам.

І травы, і стары гарбатны збор,
І дзьмухаўцы з засанцаваным тварам,
Чаромхі, ліпы ды калматы бор,
І нават хмары,

Язьмін, чабор, лілея на вадзе,
Агрэст, парэчак гронкі-завушніцы -
Калі такое я пабачу дзе,
Ты будзеш сьніцца.

І толькі твой салодкі пах ральлі,
Твой водар гною ды сабачай поўсьці
Мяне люляе, прагаю баліць
І кліча ў госьці...

[zoarquenix]

это так здорово!

[Ковальчук Ан]

Светла Гунчева. Порыв (перевод Арианды)

В ночи один незримый саксофон
Ножом пронзает спину тишины.
Врезаясь и вонзаясь, каждый тон,
Всё глубже проникает внутрь души.

Он плачет - просит сцену и простор,
Они нужны как воздух для страданий.
Но звуки окружает тесный двор
И медная ограда закрывает.

Двор мал и тесен для такой тоски -
Лишь звёзды эту муку постигают.
Он дланью упираясь , в свод дуги
Ногтями впился,в Космос улетая.

Вселенная и есть тот самый дом,
В котором открывается свобода.
Блажен трепещущий его последний тон,
Вернувшийся на эту Землю снова.

перевод с болгарского

http://www.chitalnya.ru/work/1162100/

Светла Гунчева ПОРИВ

В ноща един невидим саксофон
пронизва с нож гърба на тишината,
дълбае и дълбае с всеки тон
все по-дълбоко и навътре във душата.

Той плаче - иска сцена и простор,
така му трябва въздух, за да страда,
затворен е звукът му в тесен двор,
заключен е зад медната ограда.

Градината е тясна за тъга -
достойни са за мъката звездите -
опира длан в небесната дъга,
дълбае с ногти, в Космоса полита.

Вселената е само онзи дом,
където ще открие свободата.
Блажен потръпва сетният му тон
и кротко се завръща на Земята.

[Ковальчук Ан]

Лили Зайчи На последний этаж

с белорусского

На последний этаж.
Город, тьма.
И не то, чтоб кураж,
чтоб чума.
Холод, осень идет
и дожди.
Отражение в воде
погляди.
Фанатично бегу
в самый вверх.

На последний...
на счастье для тех,
кто находит, теряет, и кто
не скрывает напрасно в нутро
свои грёзы, а я,
закопала...
Я ждала! Тебя!
Ждала!

Ты последний купил
мое сердце.
Посмотрела б в лицо:
Страсть коммерций?
Холод, осень идет,
ветер валит.
И наверное мне,
зубы скалит.
Но я всё ж побегу
на последний...

Мы на крыше сидим.
Дует ветер,
по лицу твоему и
по миру
Отгоняет от нас
злую силу,
может к тем, кто сейчас
топчут травы
им придется подчас
ждать расправы.

Лілі Заічы На апошні паверх

На апошні паверх –
Горад, цемра.
І не тое, каб смех,
Ці памерла.
Холад, восень ідзе,
Не жартуе
І люстэрка ў вадзе
Пафарбуе.
Фанатычна бягу
На апошні…
На апошні…уздых.
Гора і шчасце тых
Знойдзе, страціць, і хто
Не хавае ў нутро
Свае мары, а я
Пахавала…
Я! Чакала! Цябе!
Я!!! Чакала!!!
Ты апошні гандляр
Майго сэрца.
Я глядзела б у твар:
Ці смяецца.
Холад, восень ідзе,
Лісце валіць.
І здаецца, што мне
Больш не трапіць.
Але ж я пабягу
На апошні.
Мы на даху сядзім,
І дзьме вецер
І па твары тваім,
І па свеце.
Смецце гоніць ад нас
Прэч і далей.
Ды да тых, хто як раз
Топча травень.
Дзён трымаць ім адказ
Да апошніх…

источник: http://vershy.ru/content/na-aposhni-paverkh

[mea culpa]

Я раньше безумно любил
брусчаткой мощёные улицы,
ковровый рисунок щербин,
по камню разлитые лужицы,
и скрипы колесных осей,
и стук каблучков интригующий,
и тени вечерних аллей,
и сумерек шепот волнующий…
Когда-то я страстно любил
асфальтно-бетонное пение,
где улицы тонкий извив
звучал, как ночное моление,
сплетением дивных октав,
мечты бесконечной мелодией,
творцом фееричных забав
и грустью напетой рапсодией.

Да только, акценты сместив,
"когда-то" вошло в лейтмотив…

© Мира Кузнецова


Колись я безтямно любив
бруківкою мощені вулиці -
їх стертий килимний покрив,
де камінь до каменю тулиться,
і шурхіт по ньому коліс,
і цокіт підборів задирливий,
і тишею вкритий узвіз,
з його вечорами сумирними…
Колись я безтямно любив
асфальтно-бетонну рапсодію,
де вулиці крихітний звив
вкладався у дивну мелодію -
і жив там приватним життям,
і був там чарівною нотою,
творцем чудернацьких нестям,
і сміхом її, і скорботою…

Та, якось, з’явився курсив:
колись я це місто любив…
(Вадим Друзь)

[mea culpa]

***
Холодною петлею давит горло
Твой серый шарф, а ведь вчера он грел.
И нет ни воздуха, ни сил, и... горько,
что не придумать больше срочных дел.

Последней каплей утекла надежда
сквозь сумрак чувств, чертя терпенью край.
Ты, часть покоя моего, как прежде,
возьми...Нет, целиком весь забирай.

Ведь все равно не чувствую я власти
над ним - взорвется словно динамит.
...Не знаю, чем облегчить, хоть отчасти,
то, что в тебе невыносимо так болит.

© Мира Кузнецова

Алена Гетманец " Болить"

Холодною петлею шию тисне
Твій сірий шарф, що вчора зігрівав.
Не вистачає слів, і сил, і кисню,
І не існує термінових справ.

Останній залишок надії гине -
Напівпритомність і терпінню край...
Від cпокою мого ти половину
Візьми. Ні, весь, що маю, забирай.

Однаково не відчуваю влади
Над ним - розтане маревом за мить.
...Не знаю, чим хоч трохи втамувати
Те, що нестерпно так тобі болить.

[Ковальчук Ан]

Адам Мицкевич Буря (перевод Владимира Ходасевича)

Прочь - парус, в щепы - руль, рев вод и вихря визг;
Людей тревожный крик, зловещий свист насосов,
Канаты вырваны из слабых рук матросов,
С надеждой вместе пал кровавый солнца диск.

Победно вихрь завыл; а там на гребни пены,
На горы тяжкие нагроможденных вод
Вступает смерти дух - и к кораблю идет,
Как воин яростный - в проломленные стены.

Ломает руки тот, тот потерял сознанье,
Тот в ужасе, крестясь, друзей своих обнял,
А тот молитвой мнит от смерти оградиться.

Был путник между них: сидел один в молчанье
И думал он: счастлив, кто здесь без чувств упал.
Кто детски молится, кому есть с кем проститься.

Adam Mickiewicz Burza

Zdarto żagle, ster prysnął, ryk wód, szum zawiei,
Głosy trwożnej gromady, pomp złowieszcze jęki,
Ostatnie liny majtkom wyrwały się z ręki,
Słońce krwawo zachodzi, z nim reszta nadziei.


Wicher z tryumfem zawył. a na mokre góry
Wznoszące się piętrami z morskiego odmętu
Wstąpił genijusz śmierci i szedł do okrętu,
Jak żołnierz szturmujący w połamane mury.

Ci leżą na pół martwi, ów załamał dłonie,
Ten w objęcia przyjaciół żegnając się pada,
Ci modlą się przed śmiercią, aby śmierć odegnać.

Jeden podróżny śledział w milczeniu na stronie
I pomyślił: szczęśliwy, kto siły postrada,
Albo modlić się umie, lub ma z kim się żegnać.