Переводы иностранных стихов.

[Ковальчук Ан]

Василь Кузан. А когда настанет осень...(перевод Анны Дудки)

А когда настанет осень
И когда созреют слезы,
Я листом резным кленовым
Упаду к твоим ногам.
И заплачет небо синью
Мне на волосы седые,
Оно выльет непременно
Девяносто дней дождя.
Равнодушная, в дождинках
Ты пройдешь, не глянув, мимо
И на сердце не наступишь -
Просто так пройдешь уже.
Скинет золото природа,
Я лежать останусь в глине,
Пока милые родные
Не пройдутся по душе.

Василь Кузан. А коли настане осінь

***
А коли настане осінь
І коли доспіють сльози,
Я, неначе лист кленовий,
Упаду тобі до ніг.
Аж заплаче небо синє,
На моє волосся сиве
Виллє твердо і невпинно
Дев’яносто днів дощу.
Мокра, зимна і байдужа,
Ти пройдеш і не поглянеш
І на серце не наступиш –
Просто так пройдеш – і все.
Згасне золото природи,
Я зостануся лежати,
Поки рідні, добрі люди
Не пройдуться по душі.

Добавлено через 44 минуты
Василь Кузан. Всё о тебе (перевод Анны Дудки)

В тебя влюбился голубь сизокрылый -
принес тебе божественную розу.
И небо полюбило всею силой -
узнав тебя на исповеди божьей.

В тебя влюбились все пути-дороги
(ты заласкала им ногами спины!),
копны мечтаний, горные отроги,
и очи моря бирюзово-синие.

Ты в сердце любящем земных поэтов,
стихи свои им шепчешь, вдохновляя.
В печали ты живешь на свете этом,
твоя любовь - как снег небесный рая.

Тебя воспоминания тревожат,
ты, маленькой, обидела кого-то:
Кота за хвостик дергала ты, может,
и кот кричал гнусавым бегемотом!

Тебя давно за всё простило детство,
лягушки и коты, и пауки.
Тебя все любят. И приходят греться,
когда ты кормишь радугу с руки…

Василь Кузан. Все про тебе

У тебе закохався сивий голуб –
приніс тобі красиву божу ружу.
І небо закохалося – йому
у сповіді ти відкривала душу.

У тебе закохалися дороги,
бо ти ногами пестила їм спини.
Копиці мрій, і гори неозорі,
і колір моря бірюзово-синій.

Тебе кохають всі земні поети,
бо ти на вірші надихаєш їх.
Твоє життя наповнене журбою,
твоя любов – як чистий перший сніг.

Тебе, буває, спогади турбують,
бо ти, маленька, кривдила когось:
Котам в'язала до хвостів бляшанку,
бо хтось навчив – хай копне його лось!

Тебе давно пробачило дитинство,
і жаби, і коти, і їжаки…
У тебе всі закохані… Ти нині
веселку годувала із руки.

Добавлено через 57 минут
Василь Кузан. Позолоты первый иней (перевод Анны Дудки)

Позолоты первый иней
Пал на головы дерев,
И цветы достигли силы
И признанья королев,
И плоды в осенней почве
Перезревшие пошли -
Стало в мире всего больше,
Сократились только дни.

Не пульсирует сок в кронах
Заколдованных берёз,
И бурливо реки стонут,
Неся в море море слёз.
Усмехнётся день, как гостю,
Чаще всё же невпопад.
Сыпанёт печали горстью
Нам под ноги листопад.

И пройдёт мороз меж нами,
И приклеится к спине,
Как листочек к мокрой ставне
Иль снежиночка к стене.
Заморозятся зимою
И желанья, и мечты...
И не всё вернёт весною
Нам с тобою эта жизнь.

Василь Кузан. Впала перша позолота

Впала перша позолота
На покров сумних дерев,
Доросли осінні квіти
До любові королев,
І плоди у дозріванні
Досягли до майбуття –
Стало в світі всього більше,
Лиш поменшало життя.

Не пульсує сік у скронях
Зачарованих беріз,
Йдуть бурхливою ходою
В море ріки, повні сліз.
День спроквола посміхнеться,
Та частіше – невпопад.
Всипле смутку повні жмені
Нам під ноги листопад.

І пройде мороз між нами,
І прилипне до спини,
Як листок до мокрих вікон
Чи сніжинка до стіни.
І впадуть в зимову сплячку
І думки, і почуття...
І не все весна поверне
До прекрасного життя.

Добавлено через 1 час 16 минут
Василь Кузан. Отцветает буйнотравье лета (перевод Анны Дудки)

Отцветает буйнотравье лета,
Греют ноздри ароматы трав,
С поседевшими висками ветер
У дороги запыхавшись встал,
Отдохнуть присел. И ливнем росы
Сыплют ему льдинки хрусталя
Под ноги. И утро тоже босо
Наступает, а кругом стерня!
До мозгов проколет. Этим полем
Мыши дней бегут. За ними еж
На иголочки круги наколет
Те, что по воде. Душой замрёшь,
И считать она уже готова
И цыплят, и слезы от потерь.
В небе лоскуты от тучек снова
Дарят нам покой. Не в такт теперь
Исполняет соло одиноко
На пороге первый желтый лист -
Он пророчит осени мороку.
И тоскливый холодящий свист
Заползает в поры сердца, кожи,
Как гадюка в нору, что в яру.
Горстку счастья, горстку веры, может,
Я ещё до осени нарву.

Василь Кузан. Вiдцвiта повiнь лiта

Відцвітає повінь літа
Гріє ніздрі запах трав,
Посивілий трохи вітер
При дорозі тихо став
Відпочити. Стиглі роси
Сиплють холод кришталю
Попід ноги. Ранок босий
Наступає на стерню
Аж у мозок коле. Полем
Миші днів біжать. Їжак
Наколов на голки кола
Ті, що по воді… Душа
Вже готова рахувати
І курчат, і сльози втрат.
Попід небом клапті вати
Сіють спокоєм. Не в такт
Витанцьовує самотньо
На порозі жовтий лист –
Пророкує ранню осінь…
І такий тужливий свист
Заповзає в пори шкіри,
Мов гадюка у нору.
Трохи щастя, трохи віри
Ще до осені нарву.

[Ковальчук Ан]

Маргарита Метелецкая Когда тоска накроет свет (перевод Анатолия Болгова)

Когда тоска накроет свет
Замкнусь, без друга и подмоги.
Я обращусь стихами к Богу,
Что зрели тайной много лет.

Летят в рубцах мои слова
Из губ, накрытых слоем пыли,
Загадкой памяти из были,
В которой тонет голова.

Открою звёздную купель,
Омою радостью страданье.
Всё остальное бренной данью
Зарою в Землю, в колыбель.

Где знала счастье и беду,
Оттуда в память я уйду

Маргарита Метелецкая Коли замкне захланний світ

Коли замкне захланний світ,
Затопить збирана знемога,
Я знов звертаюся до Бога
В ламкі хвилини зимних літ...

І мчать пошарпані слова,
Задавнений, зашерхлий смуток...
Солоних згадок чорний жмуток
Примхлива пам'ять просіва...

Душа на Небо подивля,
І мучить збурена бентега,
І крає ніжність безберега,
Що є колискою Земля,

Де знала щастя і біду,
З якої в Вічність я піду...

Добавлено через 18 минут
Лина Костенко Жизнь - это всегда Колизей. *перевод Валентины Агаповой)

Поёт затишье голосом сирены.
Не надо воска, я не Одиссей.
Ждут львы меня, и ждёт меня арена.
А жизнь – всегда борцовский Колизей.

И люди гибли издавна за веру.
Но этот спорт изобрели не мы.
Тут, главное, не дрогнуть перед зверем:
глаза - в глаза. И просто быть людьми.

Когда меня потащат на арену,
натравят зверя – тоже льва, небось…
О, я познаю скудоумью цену,
познаю вашу мстительную злость!

Оно во мне – святое возмущенье.
Сквозь гнев смотрю в кровавый ваш туман.
В последний миг свой, не желая мщенья,
скажу, как первый тот из христиан:

- Меня спалить враги теперь не смогут.
Огонь холодный, он уже погас.
И ваши львы – они мне лижут ноги.
И ваши слуги осмеяли вас.

Костенко Ліна :: "А затишок співає, мов сирена..."

А затишок співає, мов сирена.
Не треба воску, я не Одіссей.
Вже леви ждуть, і жде моя арена.
Життя, мабуть,— це завжди Колізей.

І завжди люди гинули за віру.
Цей спорт одвічний віднайшли не ми.
Тут головне — дивитись в очі звіру
і просто — залишатися людьми.

Коли мене потягнуть на арену,
коли на мене звіра нацькують,
о, я впізнаю ту непроторенну
глупоту вашу, вашу мстиву лють!

Воно в мені, святе моє повстання.
Дивлюся я в кривавий ваш туман.
Своїм катам і в мить свою останню
скажу, як той найперший з християн:

— Мене спалить у вас немає змоги.
Вогонь холодний, він уже погас.
І ваши леви лижуть мені ноги.
І ваши слуги насміялись з вас.

Добавлено через 30 минут
Маргарита Метелецкая В случайный поезд...(перевой Валентины Агаповой)

Однажды сесть в случайный поезд,
Отправиться в туманный путь,
Почувствовать сквозящий холод
И неизбывной боли суть,
Забыться, за окном считая
Деревья. Утром, спозаранок,
Сойти, так просто, на случайный
И незнакомый полустанок.
И там средь пышных цветников
Забыть в сей миг ночей терзанья.
То дивный сон из тайников -
Воздушных замков подсознанья.

Маргарита Метелецкая Сiдати в випадковий потяг

Сідати в випадковий потяг,
Рушати у туманну путь,
Відчути ночі зимний протяг,
Відчути болю вічну суть.
Замислено в вікні лічити
Дерева, ліхтарі до ранку
І вийти просто відпочити
На випадковім полустанку.
Там, серед пишних квітників,
Забути вмить про ночі спадок –
Цей дивний сон одинаків,
Цей ланцюжок мрійливих згадок

Добавлено через 48 минут
Маргарита Метелецкая Ничего, кроме... (перевод Светланы Груздевой)

Что видно - сквозь обоев флёр?
Напрасно всматриваюсь в стену...
Мой сверхдалёкий кавалер,
не защищён благословенно,

не обогрет и нежным сном
в гнезде моём - судьбы излуке,
где балуется старый гном
колёсиками - на досуге -

часов старинных на стене...
иль шторой в пышнотелых розах
на одиноком том окне,
где я сижу в различных позах,

мечтая средь опавших лет,
протягивая к Богу руки,
про долгожданный твой привет,
на фоне живописи внуков...

Июль, не предвещай потех -
пусть зарева твои не сгубят
чрезмерности ладоней тех,
что образ милого голубят...

Маргарита Метелецкая Загравний липень, охолонь

На ній нічого, крім шпалер,
Як не вдивляйся в стелю пильно...
Мій наддалекий кавалер,
Тебе не захистити крильми,

Не заманити ніжним сном
У прихисток мого кубельця,
Де бавиться старенький гном
То коліщатами під скельцем

Годинника, що на стіні,
То шторами у пишних розах
На одинокому вікні,
Де я сиджу у різних позах

І мрію між опалих літ,
До Бога простягнувши руки,
Про твій негаданий приліт
На тлі живопису онуків.

Загравний липень, охолонь,
Не провіщай смішну загубу
Надмірностям моїх долонь,
Що пестять тоскно образ любий!

[Ковальчук Ан]

Маргарита Метелецкая Напрасно я корю судьбу (Перевод - Соловей Заочник)

Напрасно я корю судьбу -
щекочет луч из выси горней...
Покой и отдых непокорный
вернутся на мою мольбу...

В небесном чёлне я плыву
загадочно, и вновь мечтая,
слова для строчек извлекая
по капле: из вина - вину...

Сквозь небо - в будущее мост...
А день такой весенне-мглистый,
под благовест из радуг чистый...

И пенье птиц сквозь грусть игриво,
переплетая вечность-нить...
И сердце радостно щемит...

Маргарита Метелецкая Я марно ремствую на долю...

Я марно ремствую на долю -
Лоскоче промінь з височин,
І мій угав, і мій спочин
До мене вернуться поволі...

Замріяно і загадково
Пливу в небесному човні,
Смакую краплі у вині,
Ловлю в рядок найліпше слово...

А день такий весняно-млистий -
Крізь нього в будучину міст
Під веселковий благовіст...

І спів птахів, сумний і чистий,
Снується в вічність кожну мить...
І серце радісно щемить...

[Ковальчук Ан]

Оксана Ярошенок Журавлиная геометрия (перевод Ольги Сафроновой)

Журавлиная геометрия

В треугольниках равнобедренных
Наши сёла и города.
Журавлиная геометрия
Сердце трогает как всегда

Что-то смутное и щемящее
Растревожит нам душу вдруг.
Это небо, дожди клубящее,
Шлёт-курлычет прощальный звук.

Одиноко, промозгло, ветрено,
Дальше – долгие холода…
Журавлиная геометрия
Сердце трогает как всегда.

Оксана Ярошенок Жураўліная геаметрыя

Жураўліная геаметрыя

У трохкутніках раўнабедраных
Нашы вёскі і гарады.
Жураўліная геаметрыя
Зноў расчульвае, як заўжды.

Штось шчымліва-незразумелае
Растрывожыць душу і слых.
Гэта неба, ад хмар ссівелае,
Адгукнецца сваім “курлы”.

Так няўтульна, самотна, ветрана,
А наперадзе – халады…
Жураўлінае геаметрыя
Зноў расчульвае, як заўжды.

[Ковальчук Ан]

Оксана Ярошенок Обычное счастье ( Перевод с белорусского Ольга Сафронова)

Обычное счастье

Минутка – и утро
Начнёт свой отсчёт.
Последний кому-то
Фонарь подмигнёт,
И штора качнётся
В рассветном окне,
И кто-то прижмётся
Так нежно ко мне.
Дух кофе приятно
Наполнит весь дом.
А солнышко - пятна
Рисует лучом.
Я детскую нежно
Ладошку ловлю…
Мир прост, как подснежник.
Раскрылся... Люблю.

Оксана Ярошенок Звычайнае шчасце

Звычайнае шчасце

Хвілінка – і ранак
Мой тыдзень пачне.
Хіснуцца фіранкі
На нашым акне.
Затушыць світанак
Апошні ліхтар,
І дотык жаданы
Сагрэе мой твар.
Духмяная кава
Уздыме настрой,
І сонца ласкава
Атуліць пакой.
Пяшчоту дзіцячых
Далонек злаўлю…
Звычайнае шчасце.
Кахаю. Люблю.

[Ковальчук Ан]

Эйно Лейно "ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР, ЛЁГКИЙ ВЕТЕР"

Ветра лёгким дуновеньем
дышит вечер у холма,
и с небес тропу знаменьем
серебрит в бору луна.

Посчитай, кукушка, годы;
между сосен, не спеша,
странник слушает природу,
и легка его душа.

Eino Leino Suvi-illan vieno tuuli

Suvi-illan vieno tuuli
huokaa vaaran alta.
Hongikon polkua hopeoipi
kuuhut taivahalta.

Hiljaa huojuu korven honka,
kaukaa käkö kukkuu.
Vaieten astuvi vaeltaja,
mielenmyrsky nukkuu.

"В истории финской литературы за Эйно Лейно (1878-1926, настоящее имя Армас Эйно Леопольд Лённбом) прочно укрепилась репутация первого поэта. Полное собрание его сочинений составляет около 80 томов. Творчество Эйно Лейно разнообразно: стихи, романы, пьесы, фельетоны. Он перевёл на финский произведения Данте, Расина, Гёте, Гейне, Шиллера, Тагора, из финских писателей, писавших по-шведски, - Топелиуса и Рунеберга. Лирике Эйно Лейно свойственны напевность, мелодичность – многие его стихотворения положены на музыку." (c) Cм. подробнее
http://licey.onego.ru/2002-02/L-2-13-5.html

[Ковальчук Ан]

Козёл-неумеха. (Пер с белорусского Светлана Семёнова)

Козёл надумал из лозы
Сплести корзины для козы:
“Я их на рынок отвезу, -
И тем порадую козу”.

Да вот, лозняк так вкусен был,
Что о работе - позабыл.

Козлу проблеяла коза:
-Лозу плетёт язык козла.

КАЗЁЛ-НЕДАРЭКА Ст. Володько

КАЗЁЛ-НЕДАРЭКА

У лазняк казёл прыйшоў:
- Напляту з лазы кашоў.
Іх на рынак адвязу, -
Вось парадую казу.

Да лазы ж ён як прыпаў –
Працаваць настрой прапаў.

І пачуў ён ад казы
- Майстар плесці – твой язык.

[Ковальчук Ан]

Когда-то в Англии давно (Перевод Дины Британ)

Когда-то в Англии давно
Жил поросёнок чудный.
По выходным ходил в кино,
В библиотеку - в будни.
Он знал основы всех наук
И заслужил патенты,
Имел он музыкальный слух,
Играл на инструментах.
Читал запоем - всё подряд -
Поэзию, романы.
Короче, был чудаковат
И всем казался странным.
Он изучил состав квасца,
Стекла и купороса,
Но задавал он без конца
Себе - свинье вопросы.
Ночами думал напролёт,
Терзаемый сомненьем:
Зачем он на земле живёт?
Причина в чём рожденья?
В чём жизни смысл и бытия?
Трудился мозг титана,
Сверлил и дребезжал...Свинья
Нашёл ответ нежданно.
Вскочил от радости чудак
В средине летней ночи:
'Как ясно всё и просто как!' -
Орал он, что есть мочи!
'Нужна моя им ветчина,
Чтобы продать за шилинг,
А цель всегда у них одна -
Обжорство, прибыль, биллинг!
Нужна им даже требуха,
И рёбра мои тоже!
И нежные мои бока -
Они всего дороже!
Ломоть за ломтем мой бекон
Снесёт мясник к окошку.'
И огорчался больше он, -
'Мои сардельки, ножки!
Они желают мой язык
Котлеты отбивные!'
И он переходил на крик:
'О люди, вы плохие!...
И я для этого рождён...'
Такие мысли впрочем
Мешали спать ему, и он
Разнервничался очень.
А утром следующим Том
Пришёл с ведром в свинарник.
Том был хозяину знаком,
Ему дружок, напарник.
И поросёнок зарычал.
И Том (в два метра стоя)
В истерике на пол упал
И уронил помои.
А дальше вы понять, друзья,
Должны меня мгновенно.
В своей поэме буду я
Предельно откровенным.
Визжа свинья удар нанёс
И причинил увечья,
Он покалечил Тому нос,
Сломал ключицу, плечи.
А после с головы, всего,
Облизывая губы,
С достоинством он ел его,
Не тронув череп, зубы.
Была у Тома голова
Поменьше, чем голени.
И потому не час, а два
Свинья жевал колени.
Без суеты и не спеша
Глотал он часть за частью.
Закончив, ровно он дышал
И был и сыт и счастлив.
Сложил он кости в уголок,
Расскаянья не ведав,
Утёр салфеткой пятачок.
И вымолвил: 'К обеду
Я мог бы превратиться в труп.
И по-крестьянски ловко
Жена его сварила б суп
Со мною и морковкой,
С приправой из различный трав.'
Вдруг улыбнулся тихо,
И лоб высокий почесав,
Добавил вовсе лихо:
'Я справедлив, я молодец
И мудр был в подозреньях.
Предупредил я, наконец,
Жестокое решенье.
И Том - последняя свинья
И баба его стерва
Употребили бы меня,
Не съешь я Тома первый.'

Roald Dahl The Pig

The Pig

In England once there lived a big
And wonderfully clever pig.
To everybody it was plain
That Piggy had a massive brain.
He worked out sums inside his head,
There was no book he hadn't read.
He knew what made an airplane fly,
He knew how engines worked and why.
He knew all this, but in the end
One question drove him round the bend:
He simply couldn't puzzle out
What LIFE was really all about.
What was the reason for his birth?
Why was he placed upon this earth?
His giant brain went round and round.
Alas, no answer could be found.
Till suddenly one wondrous night.
All in a flash he saw the light.
He jumped up like a ballet dancer
And yelled, "By gum, I've got the answer!"
"They want my bacon slice by slice
"To sell at a tremendous price!
"They want my tender juicy chops
"To put in all the butcher's shops!
"They want my pork to make a roast
"And that's the part'll cost the most!
"They want my sausages in strings!
"They even want my chitterlings!
"The butcher's shop! The carving knife!
"That is the reason for my life!"
Such thoughts as these are not designed
To give a pig great piece of mind.
Next morning, in comes Farmer Bland,
A pail of pigswill in his hand,
And piggy with a mighty roar,
Bashes the farmer to the floor…
Now comes the rather grizzly bit
So let's not make too much of it,
Except that you must understand
That Piggy did eat Farmer Bland,
He ate him up from head to toe,
Chewing the pieces nice and slow.
It took an hour to reach the feet,
Because there was so much to eat,
And when he finished, Pig, of course,
Felt absolutely no remorse.
Slowly he scratched his brainy head
And with a little smile he said,
"I had a fairly powerful hunch
"That he might have me for his lunch.
"And so, because I feared the worst,
"I thought I'd better eat him first."

[Ковальчук Ан]

Стихи Сулеймана Великолепного перевод Владимира Каденко

Знаменитейший султан Османской империи, с именем которого связаны наиболее выдающиеся победы Турции на море и на суше, полководец, создавший несокрушимое государство, завоеватель многих стран, властелин необозримых пространств в Азии, Африке, Европе оказался к тому же автором более двух тысяч лирических стихотворений.

Его долгое царствование (1520 — 1566 гг.) — целая эпоха битв, мятежей, завоеваний, но это время стало еще и веком выдающихся свершений, благодатных союзов, веком расцвета науки, ремесел, культуры. Мусульманский Стамбул не только сохранил искусство христианского Константинополя, но и упрочил, умножил славу Второго Рима.

В самом начале золотого правления в жизнь Сулеймана Великолепного вошла Роксолана, украинская девушка Настя Лисовская, ставшая вскоре Прекрасной Султаншей (Хюррем Султан), единственной(!) женой мусульманского властелина. Именно ей Сулейман посвятил большинство своих поэтических творений. Это обстоятельство делает лирику великого правителя чрезвычайно нам близкой.

[Владимир Каденко]

Богатства блеск златой и суетную власть...

Богатства блеск златой и суетную власть
В безумной простоте зовут вершиной счастья.
Но я бы мог сказать, казною поручась:
Нам не купить весны ни золотом, ни властью.

Геройство и порыв, что повергают в прах,
На деле предстают войной и мятежами.
Наполни верой грудь, ведь лишь один Аллах
Способен счастье дать, повелевая нами.

К чему тебе, мой друг, алмазы, имя, чин,
Вся эта суета, испачканная кровью?
Ты, верно, знаешь сам - Всевышний лишь один
Исполнит нашу жизнь блаженством и любовью.

И если сможешь ты сравниться грудой лет
С количеством песка в немыслимой пустыне -
В прошедшее, увы, дорог небесных нет,
И дня себе никто не вымолил доныне.

Я выбрал для себя отшельнический путь,
Единственный удел земного размышленья.
Гони печаль и боль! Весь мир забот забудь,
Коль хочешь ты достичь и счастья, и смиренья.

Едва взглянув, могла бы без труда ты...

Едва взглянув, могла бы без труда ты
Постичь, как я люблю. Но ты отводишь взгляд.
Глаза ль в моем недуге виноваты?

Я - голос тростника! Я, право был бы рад,,
Как соловей, сладчайших песен звуки
Тебе дарить сто тысяч лун подряд.

Когда душа, сгорая от разлуки,
Как мотылек, в огне надежд дрожит,
Не стоит удивляться этой муке.

Извечно к Мекке обращен магнит,
Мой взор к тебе прикован неотрывно,
Так отчего ж душа моя болит?

Вздыхаю, жду и плачу непрерывно:
Ужели я с тобой не буду слит?
Ужель умру от жажды этой дивной?

Красавицы нас дразнят постоянно...

Красавицы нас дразнят постоянно,
Им так легко увлечь, уйти, вернуться,
И растравить закрывшиеся раны,
И, наподобье розы, улыбнуться.

Воистину, небесные созданья!
Но изменяя нашему сословью,
Они забудут все свои признанья,
Чтоб насладиться новою любовью.

Не жди от них тепла и постоянства!
Они умеют все переиначить,
И даже нежность обратить в тиранство.
Они живут затем, чтоб нас дурачить!

Пытаюсь быть и ласковым, и милым -
Но не избыть любимой невниманья:
Еще вчера мне поцелуй сулила,
А нынче позабыла обещанье.

Мой верный друг, жизнь смысла не имеет...

Мой верный друг, жизнь смысла не имеет.
Любовь ушла. И нет былого лада.
Так соловей в неволе петь не смеет,
Лишенный сада.

Я на холмах тоски изнемогаю.
И день, и ночь - рыдания и муки.
С какой судьбой смириться мне - не знаю -
Со дня разлуки.

Не доверяй словам печальной песни,
Тебя сожгу палящих жалоб речью.
Но мой огонь в груди погаснет, если
Тебя не встречу.

Какие чувства без тебя пробудит
Подлунный мир от края и до края?
Но если и в раю тебя не будет -
Не нужно рая.

Письмо мятежному сыну Баязету

Ты мне противишься один,
Виновник смут, мой сын мятежный!
И наш фирман на шее нежной
Ты не всегда хранишь, мой сын!

Все так! Но мне ли осудить
Тебя на смерть, моя надежда?
Пускай вина твоя безбрежна.
Покайся! Я смогу простить.

Ты виноват. Ты весь в крови.
Что делать!? Вместо оправданья
Хочу хоть слова покаянья
И возвращения любви.

Остановись, о Баязет!
Не спорь и будь немногословен!
Не говори, что невиновен,
И я прощу тебя, мой свет.

Я страстью сбит с пути. Брожу я, как в пустыне...

Я страстью сбит с пути. Брожу я, как в пустыне.
Заботам нет числа. Мне ничего не снится.
Моя душа больна. Но если кровь остынет,
Твой взгляд меня спасет, любимая Царица!

Я сердцем ощутил всю грязь, весь стыд гордыни -
Чем выше возношусь, тем больше грех вершится.
Кто щедрость сохранил? Кто благороден ныне?
Лишь ты, моя любовь, лишь ты, моя Царица!

И все же в мире лжи, где рушатся святыни,
Я верю: свет придет, и нежность возвратится.
Я горевал вчера. Кем я утешусь ныне?
Тобой, моя любовь, тобой, моя Царица!

Сборник стихов Сулеймана Великолепного Divan de Muhibbi 1529-1530 гг

Я властелин любви проникновенной

Я властелин любви проникновенной,
Но чтобы стать царем над всей Вселенной
Довольно кубка доброго вина.
В огне дракона мы сгореть рискуем,
Но лишь одним чистейшим поцелуем
Уже давно земля обожжена.

Любимая, для твоего алькова
Я отобрал бы из всего земного
Лебяжий пух и розы лепестки.
Что до меня, то если я с тобою,
Нужна ль постель - довольствуюсь любою -
Песок упруг и скалы мне мягки.

Как сад водою наполняет корни,
Желанная, вином бокал наполни
И сладкой влагой жажду утоли.
Что до меня, я сердцем припадаю
К твоим глазам, и словно пропадаю
В журчащей мгле всех родников Земли.

Когда б, мой друг, в компании веселой
Шутила ты или играла в поло,
И резвый конь развеивал печаль,
Хотел бы я твою изведать милость -
Чтоб, точно мяч, глава моя катилась.
Возьми ее! Мне головы не жаль!

Приди ко мне. Веди свои армады
Тоски и вздохов: пораженью рады
Твердыни сердца. Краток будет спор.
И если жизнь потребуешь мою ты,
То я сочту последние минуты,
Лишь мне прикажет твой горячий взор.

К тебе, родная, память льнет и рвется,
Но ей, увы, достичь не удается
Твоей далекой, дорогой страны.
Не думай, что сумеют Рая реки
И страсть, и нежность утолить навеки!
Вот почему глаза мои влажны.

Любимая, потоком слез безбрежных
Я б тропку залил, на которой нежно
Ты легкие оставила следы.
Чем старше я, тем тяжелей забота,
Белей волос былая позолота,
И дни мои, как серебро, седы.

Душа моя, не жди от бренной жизни злата...

Душа моя, не жди от бренной жизни злата
Ни жемчуг, ни шелка не смогут в дни заката
Судьбы преодолеть! О как унижусь весь я,
Наполнив грудь свою надменностью и спесью.
Не требуй у людей ни славы, ни почета -
Я не добрей других, и не храбрей, чем кто-то.
У правды языки, как розы, обрывая,
Я сам останусь нем. Пусть льется речь живая!

Да будет ясен ум и притязанья смелы -
Раздвину вдоль и вширь империи пределы;
Но даже если вдруг мне на высоком троне
Простятся все грехи и вечность взор мой тронет,
И у Творца в руках не стану обольщаться -
Пройдут благие дни, как сон, они промчатся,
И бедствия падут на сердце и на царство.
Гордыню брось, душа, и избегай коварства!

Нас одарил Аллах водой, землею, твердью -
Не будь и ты чужда любви и милосердью.
Коль хочешь ты достичь садов небесных Рая,
Не плачь и не ропщи, в страданьях умирая.
Противься злу, душа, не поддавайся тленью -
Нет меры доброте, границы нет смиренью.
Вкусив от благ земных, Аллаху я внимаю,
Пред мудростью святой лица не поднимаю.

Как часто господин среди рабынь нарядных
Рассудок свой терял в объятьях плотоядных.
Что попусту сорить алмазною крупою -
Лети, моя душа, над шумною толпою.
Увы, не избежать ни бурь, ни непогоды,
Сплавляя в монолит пространства и народы.
И как ни тщиться мне, свой срок судьба отчертит,
Мои старанья в пыль развеет ветер смерти.

Мудрец не даст руки безумствам и соблазнам,
Не дружат долг и честь с обманом безобразным,
Но все, что так светло, все, что благословенно
Мученье и позор преследуют мгновенно.
Как хрупок дар небес, который ты столь ценишь,
Ни клятвой, ни трудом сей жизни не изменишь.
Распутством золотым кичатся люди снова,
И злобный этот мир, увы, не держит слова.

[SRosengold]

Франц Кафка "Ближайшая деревня"

[HIDE="Ближайшая деревня

Мой дед говорил:
"Жизнь на удивление коротким.
Теперь вспомните, я получаю вместе так
, что я с трудом могу понять, например,
как молодой человек может решить,
ездить в соседнюю деревню,
не опасаясь, что
- Совершенно независимо от несчастных случаев -
есть время обычной,
Счастливый работает жизнь
не достаточно для такой езды на сегодняшний день. "

Франц Кафка
(* 03.07.1883, † 03.06.1924)"][/HIDE]

[Ковальчук Ан]

Степан Щипачов Умійте дорожить коханням (Переклад)

***
Умійте дорожить коханням,
Його плекайте повсякчас,
Воно - не пристрасні зітхання,
Що так колись проймали вас.
Все буде: хліб глевкий і прісний,
І хмари, що тіснять блакить –
Кохання - то неначе пісня,
Яка складається не вмить.

Степан Щипачов Умійте дорожить коханням (Iнший переклад)

***
Коханням дорожити треба,
З роками вдвічі дорожить...
Воно - не дар нічного неба,
Аби окрилити на мить.
Все буде: і тривога пізня,
Й сльота затьмарить білий світ.
Кохання - вистраждана пісня,
Одна на двох до скону літ.

Щипачев Степан Любовью дорожить умейте

Любовью дорожить умейте,
С годами дорожить вдвойне.
Любовь - не вздохи на скамейке
И не прогулки при луне.

Все будет: слякоть и пороша.
Ведь вместе надо жизнь прожить.
Любовь с хорошей песней схожа,
А песню не легко сложить

[Ковальчук Ан]

Навіщо залишати на останнє

Навіщо залишати на останнє
Мій сум за гірсткою байдужого весілля.
Коли занадто ризикованим прощання
Здаються через хмiль/ або похмiлля.

Коли занадто. Дуже шкода маму:
Вона б так не хотiла, не бажала,
Щоб її доня, нiби iз реклами,
Даремно грала, щоб продати те, що впало.

О мамо! Там лишитися б, де досить,
Пробач менi, пробач… Я сподiваюсь,
Що, коли я з ним – без майбутнього – кохаюсь,
Твiй погляд в дзеркалах мене не просить

Зостатися святою – i на плацi.
Повiр, це пiзно. Це настiльки, мамо, пiзно,
Що вмерли всi принцеси по палацах,
По них там сльози на долонях дзвонять тризну.

Я залишаюсь тут. Не тою будучи.
Затримати б – та нiчого тримати.

О мамо. Вiрити б, що мої зустрiчi
Тебе в майбутньому не так будуть лякати…

Зачем мне, оставляя на последок

Зачем мне, оставляя на послед/ок
Переводить в веселье псевдо-грусть.
Рискованы прощанья. Но заметок
В хмелю/похмелье слишком много – и боюсь,

Когда мне слишком. И когда мне жалко маму.
Она бы не хотела, не желала,
Чтоб её доченька, играя, как в рекламе,
Ронялась в пол, чтобы поднять то, что упало.

О мама! Мне б остаться, где мне хватит…
Прости меня, прости… И я надеюсь,
Что, когда я с ним - да, без будущего – греюсь,
Твой взгляд из зеркала не спросит: «С какой стати?»

Не попроси святой остаться – и на площади.
Поверь, мне поздно. Мне настолько, мама, поздно…
Там во дворцах принцессы вместо лошади
И принца забронили пылесосы.

А я вот здесь. И я твоя… до вечера.
И задержалась бы – но нечего держать.

Моя родная, ты прости за эти встречи.
И руки, что осмелились дрожать.

(с) К.А.М. Gata

Добавлено через 7 минут
Олійник Борис :: КРИК ЧОРНОБИЛЯ

КРИК ЧОРНОБИЛЯ
В цих лісах безборонно
гасають вовки, наче рейнджери.
Заблоковану зону
обходить здаля навіть дощ.
Лиш тутешні зозулі,
що звуться "лічильники Гейгера",
Не роки обіцяють,
а числа рокованих доз.

І шаманської ночі
безокого, чорного місяця,
Коли землю, як в саван,
загорне вологий туман,
На задалених цвинтарях
в небо обвуглене світяться
Сизо-цинковим одсвітом
горбики чорнобилян.

Так оглухло і тоскно.
І так одиноко-пустельно.
Тільки раптом із ночі
дитям заголосить сова.
Тільки Діва Пречиста
із профілем Ліни Костенко
У простудженій церкві
собою маля зігріва.

Тільки тіні шістьох,
спопелілих за всіх у четвертім,
Припадають до вікон,
волають устами біди:
- Та озвітеся ж, люди!
Якщо ви забули про мертвих,
То живим постраждальцям
подайте хоч кухоль води!

Бо ніщо не забудеться:
ані імення, ні дати.
Ми - не тіні. Ми - душі,
віднині вовік молоді.
І коли небеса возвістують
годину відплати,
Ми посвідчимо вашу байдужість
на Страшнім Суді!

Борис Олейник КРИК ЧЕРНОБЫЛЯ ( В переводе Евгения Нефедова)

В этих чащах вольготно
шатаются волки, как рейнджеры,
Здесь запретная зона для чистых дождей или гроз.
И одни лишь кукушки по прозвищу "счётчики Гейгера"
Не года подсчитают, а сроки отмеренных доз.
А в шаманскую ночь, под покровом безглазого месяца,
Лишь на землю, как саван, опустится влажный туман,
На далёких погостах под небом обугленно светятся
Сизо-цинковым отблеском горбики чернобылян.
Так глуха и мучительна тьмы беспробудная стенка,
Только вдруг среди мрака сова зарыдает, взлетя.
Только Дева Пречистая с профилем Лины Костенко
В распростуженной церкви собой согревает дитя.
Только тень шестерых,
ставших пеплом за всех нас в четвёртом,
Припадает к окошкам, взывая устами беды:
Отзовитесь же, люди! Уж если не помните мёртвых,
То живым пострадавшим подайте хоть кружку воды!
Ведь ничто не забудется: ни имена и ни даты.
Мы — не тени. Мы — души, мы будем свидетели те,
Кто в небесных пределах, в годину великой расплаты
О предательстве вашем
расскажет на Страшном Суде!

Добавлено через 16 минут
Олійник Борис :: РОЗМОВА З УЧИТЕЛЕМ

РОЗМОВА З УЧИТЕЛЕМ
Старомодний поет
ген із того наївного часу,
Де ще княжила совість і честь викликали на звіт, -
У якімсь напівсні
відхиливсь я од звичної траси
І не згледівсь, як зопалу вибрався у потойсвіт.

Мов сновида,
бреду у слизькій до огидності твані,
Де жують, і жеруть,
і злягаються на видноті,
І над Вічним вогнем потирають долоні захлані,
І справляють нужду
на солдатські могили святі.

І снують, і кишать,
і розпродують все, до зернини.
В цьому хижому шабаші
я - одинокий, мов перст.
А довкруг - ні душі,
позаяк замість душ - порожнини,
Лиш такий же самотній до ніг моїх тулиться пес.

Що за скрегіт вночі?
Углядаюся в темінь погрозну:
Двоє чад із надгробка здирають дідівську зорю
І здають дефіцитну -
за мірою циніків - бронзу,
І на виручку колються,
сходячи в землю сиру...

І коли вже здушило щось темне відразно і вогко -
Спам'ятався:
стою біля хати в далекім... колись.
Із вікна мені світить дитинства довірливий вогник,
А над книгами звично
мій перший учитель схиливсь.

Він пита мене:
- Сину, а що це ти зблід, як з навроків?
- Та приснилось, - затнувся, -
таке... хоч на дерево лізь.
- То, козаче, не сон.
Прогуляв ти в дитинстві уроки -
Саме ті, на яких ми проходили...
капіталізм.

Борис Олейник РАЗГОВОР С УЧИТЕЛЕМ (в переводе Евгения Нефедова)

РАЗГОВОР С УЧИТЕЛЕМ

Старомодный поэт из наивного, доброго часа,
Где была ещё совесть, а честь вызывала на бой,
Я почти в полусне
отключился от заданной трассы
И себя ощутил в нереальности жизни другой.
Привиденьем бреду под какие-то мерзкие звуки,
Где все жрут или пьют, и ложатся вдвоём на виду…
Где над Вечным Огнём согревают нечистые руки,
И на плиты святые спокойно справляют нужду.
И кишат суетливо, и все продают неустанно…
В этом шабаше хищном стою одинокий, как перст.
А вокруг ни души, ибо души пустынными стали,
Лишь у ног моих пёс так же молча косится окрест.
Что за скрежет в ночи?
Это пара юнцов низкорослых,
В одуренье последнем надгробие деда найдя,
Отдирает звезду — и сдаёт дефицитную бронзу,
А на выручку колется, в землю сырую сходя…
И настолько уже это было снести невозможно,
Что опомнился я — и в далёкое детство проник.
Вижу — светит навстречу доверчивый лучик в окошке,
Где привычно к тетрадям мой первый учитель приник.
Он спросил меня:
— Сыну, а что так бледны твои щёки?
— Да приснилось… — запнулся, —
такое, хоть с дерева — вниз!..
— То, козаче, не сон. Прогулял ты, я помню, уроки,
На которых как раз проходили мы… капитализм.

[Ковальчук Ан]

Як романтично пахне ковбаса

Як романтично пахне ковбаса,
І помидори в банці зашарілись,
А в пляшці тихо, як роса,
Горілочка домашня причаілась.

И сало ніжне зваблює тільцем
И хліб наставив загорілу спину.
Якщо ти млієшь слухая оце -
Чомуж ты, блять, не любиш Украіну?

Как романтично пахнет колбаса

Как романтично пахнет колбаса,
И помидори в банке покраснели
В бутылке тихо, как роса,
Водовочка домашняя затаилась.

И сало нежное соблазняет телом
И хлеб подставил загорелую спину.
Если ти млеешь слушая вот это -
Чего ж ты, блять, не любишь Украину?

[Ковальчук Ан]

Олена Теліга Ніч

Ніч була розбурхана та тьмяна,
Вітер грав і рвав пом'яті струни,
Я пила самітньо аж до рана
Темну розпач — найгіркіший трунок.

А під ранок, зором помертвілим
Розгорнувши спопелілий морок,
Віднайшла я ненаправний вилом
На землі, на небі і в простораx…

Та в душі, як день слабий і сірий,
Прокидалась втіха блідолиця,
Щоб навчать її своєї віри:
У житті нічому не молиться.

Елена Телига. Ночь...(перевел А.Пустогаров)

На ветвях дрожали мрака клочья,
и, сыграв на струнах, рвал их ветер.
Я пила отчаяние ночью -
горше нет питья на целом свете.

И заря вставала мне навстречу.
Пепел тьмы своим развеяв взором,
видела разлом, что не залечишь,
на земле, и в небе, и в просторе.

Но в душе, как робкий день и серый,
просыпалась радости крупица:
я учиться стану новой вере -
ничему на свете не молиться.

[Ковальчук Ан]

Henry Longfellow Psalm of Life

Tell me not, in mournful numbers,
Life is but an empty dream! -
For the soul is dead that slumbers,
And things are not what they seem.

Life is real! Life is earnest!
And the grave is not its goal;
Dust thou art, to dust returnest,
Was not spoken of the soul.

Not enjoyment, and not sorrow,
Is our destined end or way;
But to act, that each to-morrow
Find us farther than to-day.

Art is long, and Time is fleeting,
And our hearts, though stout and brave,
Still, like muffled drums, are beating
Funeral marches to the grave.

In the world's broad field of battle,
In the bivouac of Life,
Be not like dumb, driven cattle!
Be a hero in the strife!

Trust no Future, howe'er pleasant!
Let the dead Past bury its dead!
Act,-act in the living Present!
Heart within, and God o'erhead!

Lives of great men all remind us
We can make our lives sublime,
And, departing, leave behind us
Footprints on the sands of time;

Footprints, that perhaps another,
Sailing o'er life's solemn main,
A forlorn and shipwrecked brother,
Seeing, shall take heart again,

Let us, then, be up and doing,
With a heart for any fate,
Still achieving, still pursuing,
Learn to labor and to wait.

Генри Лонгфелло Псалом жизни (Перевод И.Бунина)

Не тверди в строфах унылых:
«Жизнь есть сон пустой!» В ком спит
Дух живой, тот духом умер:
В жизни высший смысл сокрыт.

Жизнь не грезы. Жизнь есть подвиг!
И умрет не дух, а плоть.
«Прах еси и в прах вернешься»,—
Не о духе рек господь.

Не печаль и не блаженство
Жизни цель: она зовет
Нас к труду, в котором бодро
Мы должны идти вперед.

Путь далек, а время мчится,—
Не теряй в нем ничего.
Помни, что биенье сердца-
Погребальный марш его.

На житейском бранном поле,
На биваке жизни будь —
Не рабом будь, а героем,
Закалившим в битвах грудь.

Не оплакивай Былого,
О Грядущем не мечтай,
Действуй только в Настоящем
И ему лишь доверяй!

Жизнь великих призывает
Нас к великому идти,
Чтоб в песках времен остался
След и нашего пути,—

След, что выведет, быть может,
На дорогу и других —
Заблудившихся, усталых —
И пробудет совесть в них.

Встань же смело на работу,
Отдавай все силы ей
И учись в труде упорном
Ждать прихода лучших дней!